Офорты. Прага

Не помню как это случилось,
чей ветер дул мне в рот,
я шёл по следу Кастанеды
— попал в торговый флот…

Вероятно, проснуться в чужой кровати в неизвестном тебе городе, было бы ещё не так страшно, но вот проснуться неподвижно лежащим гигантским насекомым, смотрящим своими огромными, как суповые тарелки, зелёными глазами на золочёные в лучах утреннего солнца готические башни собора Святого Витта в Старом городе, это я Вам скажу-фокус! Я снова закрыл от ужаса глаза и, когда их снова открыл, то наконец-то понял, что это был дурацкий кошмарный сон. Никогда не читайте Кафку перед сном, мой Вам совет, да ещё и в Праге! Некоторые сны лучше не смотреть дважды, но есть такой особый вид сновидений, которые не стоит смотреть даже единожды. Судя по тому ужасу, что меня охватил этим утром, именно такой сон я лицезрел в потоках своего, а может, не только своего, подсознания. Я быстро умылся, оделся и выбежал на улицу, чтобы разогнать последние остатки мрачных сновидений. Мостовая вела под уклон и мои ноги стремительно бежали по выпуклым старинным булыжникам. Было безлюдно и слегка тревожно на душе. Глаза, как матросские кошки, цеплялись за предметы окружающего мира: вот антикварная лавка, где вчера я купил потрёпанный томик Ницше за тридцать крон, а вот, справа, старинная дверь со странной латунной вывеской «Министерство справедливости». Право, какие-то чудеса! Город явно затягивал меня в какую-то странную игру, правил которой я не знал. Возле пивного ресторана я нашёл смятый и разорванный билет на оперу Моцарта «Дон Джованни» и, судя по дате на нём, это было двадцать два года назад, но месяц и число на билете различались всего на один день. Становилось всё интересней и тревожней. И страшно и весело одновременно, как любил повторять сиятельный граф Лев Толстой. Я почему-то вспомнил один из рассказов Борхеса, действия которого разворачиваются в Праге. «Тайное чудо», так он называется, если я не ошибаюсь, и то, что произошло с главным героем, Яромиром Хладиком, четырнадцатого марта 1936 года в квартире на улице Целетной, вызывает неподдельный интерес и удивление.

То и дело на глаза попадались вывески, вызывающие изумление: на окне ресторана с романтическим названием Kozlovna висела огромная реклама местного пива Kozel. Я вышел на Карлов мост и почему-то сразу захотелось выпить. То ли так подействовало большое количество каменных статуй святых и затворников, то ли не меньшее количество калек и попрошаек, сидевших и лежавших на мосту, а может всё дело в Kozlovne? Я забежал в первую попавшую пивную и немедля выпил. Я ничего не имею против немецкого или бельгийского пива, но лучше чешского, я ничего ещё не пил. Восхитительно! Помните про первый глоток пива у Филиппа Делерма? Даже, если Вы этого не помните, ничего не помешает мне заказать ещё одну кружку светлого пльзенского и уже окончательно забыть об утреннем кошмаре и больше никогда не читать на ночь рассказов Кафки, уж лучше, почитаю Майринка или Чапека! Кто-то из них, помнится, сказал следующее: «Но у кого ясные очи, тот видит без света, — даже и во тьме, когда спят остальные». Вопрос лишь в том, что не спит ли сам тот, кто думает, что спят остальные?

04.2018

Shares