Хозяин вышел всего лишь на минутку, а в это время наш любопытный взгляд проник в пространство роскошной трапезной, еще хранящей следы присутствия ее владельца.

И в то время, пока за цветными витражными стеклами окон просыпается с рассветом уличная жизнь Дельфта, Брюгге или Антверпена, -это нам сложно узнать точно, слишком плотно закрыты окна роскошным и массивным фламандским штофом,-мы посмотрим в отсутствии хозяина на то, что здесь происходит.

О том, как протекает тихая «жизнь вещей» в отсутствии их владельцев.

Зачастую, вещи знают о жизни и смерти гораздо больше, чем их временные владельцы: хрупкая плоскость и недолговечность стекла лучше любого профессора философии расскажет Вам об эфимерности, иллюзорности и быстротечности земной жизни; блеск золотого потира и серебрянного кувшина расскажут нам о призрачности земного богатства (здесь уместно вспомнить евангельское высказывание Иисуса о том, что «Собирайте небесное богатство, а не земные дары»); сочные куски аппетитной ветчины и оранжевые дольки созревшего сыра Эдамер напомнят о чувственных радостях; жизнерадостный вид лимона с полуочищенной пористой цедрой расскажет нам о внешней красоте, внутри которой скрывается горечь.

Итак, хозяин застолья на минуту выскользнул из комнаты, возможно, что он пошел на местный рынок, чтобы купить десяток остэндских сочных устриц или фунт свежего грюйера, не будем гадать, просто посмотрим на этот великолепный натюрморт, выдержанный художником в умиротворяющей зеленовато-серой тональности, глазами случайного стороннего наблюдателя.

Прежде всего обращает на себя внимание оливковая тональность обитых материей стен, а также, цвет покрывала для стола той же расцветки. Центр композиции фокусирует на себе внимание зрителя за счет горизонтальной концентрации золотой тональности, представленной в различных предметах натюрморта: хрустящая корочка пшеничного хлеба, солнечные блики на сферической плоскости римского бокала, наполненного, возможно, желто-серебристым Шабли или Сансерром; пламенеющие золотые переливы на опрокинутом кубке; в тональность вышеперечисленному-вывернутый брюшком вверх варенный краб, чтобы его ярко-красный панцырь не нарушал единства и абсолютной гармонии композиции.

И довершает эту «золотую линию» цветовой гармонии сочный лимон с полуочищенной пористой кожицей. Теплая золотая тональность в сочетании с преобладающим темно-оливковым фоном и бликами серебра помогает зрителю сфокусировать свое внимание на центральной части композиции. Предметы на столе представлены в разнообразии форм и материалов: блюда из серебра, тарелки из фаянса, толстое зеленое стекло римского бокала и хрупкий хрусталь изящной тонкой «флейты»; «пузатое» серебро стоящего кувшина, пылающее золото лежащего массивного кубка. Разнообразие форм и цветовых контрастов, тем не менее, приобретает гармоничное единство за счет использования художником золотых, серебряных и темно-оливковых пассажей, создающих удивительную целостность натюрморта.

«Завтрак с крабом»-один из самых известных голландских натюрмортов, написанных в жанре ontbijtjes («натюрморты-завтраки»), несущий скрытый аллегорический смысл посредством изображенных на нем различных предметов и домашней утвари.

«Завтрак с крабом», датируемый 1648 годом, принадлежит кисти замечательного голландского мастера Виллема Клас Хеды (1594-1680/1682 гг.), представителя направления голландского реализма XVII века, имевшего особую склонность к изображению «жизни» вещей: из скромного изображения окружающих человека предметов он превращается в пышное зрелище. Голландские «завтраки» всегда несут на себе следы незримого присутствия человека: белое вино (Шабли или Антр-дю-мер?) налито в бокалы, но недопито, как-будто бы хозяин на минуту отлучился из комнаты; аппетитного краба начали разделывать, но не доели, лимон наполовину очищен, салфетка скомкана, хлеб надломлен.

«Завтрак с крабом» Хеды относится, безусловно, к периоду расцвета этого жанра.

Картина представляет собой живописное полотно, написанное маслом, размер 118 х 118 см. Место нахождения: Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Картина поступила из Государственного музейного фонда в 1920 году.

Современный щвейцарский фотохудожник, работающий в Париже, Гвидо Мокафико с помощью современных средств и технологий создает потрясающие фотошедевры в старом жанре «натюрмортов-завтраков», вдохновленный работами именнитых голландских живописцев XVII века.

С первого взгляда, рассматривая фотополотна Мокафико, ошарашенно недоумеваешь, даже не понимая, о чем здесь идет речь: то ли это живописные картины, исполненные маслом, то ли это совершенные и изысканные фотоработы, сотворенные с помощью света и таланта фотографа.

Впрочем, судите об этом сами, зритель!

2011