И голос был сладок, и луч был тонок, 
И только высоко, у Царских Врат, 
Причастный Тайнам,- плакал ребенок 
О том, что никто не придет назад. 

Александр Блок, август 1905 г.

Наш Mercedes серебристой птицей летел по гладкому, как стекло, полотну скоростного французского шоссе, прямиком на запад, оставляя за собой сотни покоренных километров. 

В пелене молочного тумана вдоль шоссе растилались бескрайние пространства цветущих и колосящихся пшеницей и рожью полей, погруженных в негу предрассветной дремы. 

Несмотря на то, что наш автомобиль двигался с огромной скоростью, снаружи в салон долетали невероятно ароматные запахи медуницы, лаванды и клевера. 

Идиллия раннего летнего утра лежала невидимой тончайшей вуалью на мирном и безмятежном ландшафте еще спящих живописных окрестностей. 

Роскошные виноградники, когда-то щедро политые и удобренные миллионами литров человеческой крови, сегодня являются предметом особой гордости для виноделов Лотарингии, Шампани и Пикардии. 

Я мысленно представил себе эти элегические поля, какими они были во время Первой мировой войны, когда на этом живописном ландшафте происходило невиданное до того, колоссальное по масштабам движение войск: миллионы немецких пехотинцев в стальных тевтонских шлемах неумолимо двигались на Запад по бескрайнему ароматному морю полевых цветов и душистых трав, по-варварски разрушая на своем пути величественные готические соборы в Суассоне, Реймсе, Амьене; сотни тысяч артиллерийских орудий разрывами от снарядов преобразили эти живописные мирные окрестности, превратив местный ландшафт в фантастический лунный пейзаж. 

Машина летела по пустому шоссе в сторону Амьена, проносясь сквозь однообразные равнины Лотарингии и Шампани, а топонимы на дорожных указателях, знакомые по исторической литературе, вызывали к памяти из небытия отголоски и грохот знаменитых сражений и кровопролитных битв прошлого: Verdun, Reims, Épernay, Marne, Mosel, Somme. 

Чего стоит одно только название «Верденская мясорубка», вызывающее ощущение жути, тоски и страха. 

После бессонной ночи, в полудреме рассвета, мое полусонное сознание играло с моим воображением чередой ярких калейдоскопических образов: сквозь ухоженные бесконечные ряды виноградников где-то в районе Шалон-ан-Шампань я видел сквозь летнее марево устало бредущих немецких пехотинцев, на стальных шлемах которых играло веселыми бликами молодое солнце наступающего по всему фронту рассвета. 

Где-то, в излучине неторопливо текущей Соммы, на песчанном берегу, окруженном заливными лугами, мое воображение рисовало французских кавалеристов, пригнавших своих коней на водопой. 

Политая и удобренная мегалитрами человеческой крови эта плодородная земля ныне находилась в умиротворении и блаженном покое. Напоенные бесчисленными человеческими жизнями виноградники каждую осень одаривают живых своими ароматными и пьянящими плодами. 

Я глядел в окно автомобиля на ускользающие от моего взора равнинные пейзажи Шампани и Пикардии, а память услужливо проигрывала в моей голове этот незабываемый отрывок из «Мастера и Маргариты» Михаила Булгакова: 
«Не бойтесь, королева! Смело пейте! Кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.» 

12.07.2011